Советскому обывателю социалистическая Польша была знакома по многочисленным (в отличие от других стран Совета экономической взаимопомощи) фильмам. По центральному телевидению с конца 60-х выходил сериал «Четыре танкиста и собака», а также популярнейший «Кабачок «13 стульев», в котором играли известные советские актеры (Ольга Аросева, Михаил Державин, Спартак Мишулин). Свободный дух этих кинопроектов, возможно, способствовал коммерческому успеху предлагаемой Польшей продукцией, поставляемой на рынок СССР.
А чем торговала Польша в то время?
«Ванда». Под этим брендом в Советском Союзе работали специализированные польские магазины, в которых любая женщины могли приобрести лучшую зарубежную косметику.
Вот так жители Ленинграда описывали появление первой торговой точки подобного типа на Невском проспекте, 111: «Красивым в новом магазине было все: и зеленая форма на симпатичных продавщицах, которые, кстати, прошли подготовку у польских специалистов, и со вкусом оформленные прилавки. Но главное — это … польская косметика фирмы «Поллена». Всего в ассортименте насчитывалось 49 наименований: средства по уходу за волосами, кожей, декоративная косметика и, конечно, духи «Бычь може» — любимый зарубежный аромат советских женщин».
Кстати, история создания «Быть может» — это отдельный сюжет, о котором стоит рассказать особо. В 1955 году, указывает портал Shoppingzone, в Польшу приехал советский эстрадный оркестр под управлением Эдди Рознера. Солисткой группы была Капиталина Лазаренко. Именно для нее Рознер и написал песню под названием «Может быть».
Композиция рассказывала о счастливой любви исполнительницы к парнишке, у которого достоинств особых нет:
«… Вечно занят, вечно с книжкой,
Не по-модному одет.
Не скажу, что он курносый —
только вздёрнут нос едва.
Не скажу, что непричесан —
Но вихор торчит всегда.
Может быть, он некрасивый — может быть,
Может, слишком молчаливый — может быть,
Говорят, не те манеры — может быть,
Есть получше кавалеры — может быть».
Песня понравилась, как рассказывают историки, дружественной Польше. И они выпустили под маркой «Быть может» свои духи.
Стоил цветочно-шипровый запах 1,5 рубля. Но воспоминания о нем были самыми позитивными. Маленькая бутылочка, напоминающая амфору или изгиб женского тела, прикрытая сверху золотой крышечкой, — вот мечта всех модниц того времени.
Современники говорят, что не только «Быть может» пополнял запасы косметики после зарплаты. Некоторые женщины предпочитали тратиться на более дорогие духи — «Пани Валевская».
Этот аромат был назван в память о 20-летней польской красавице Марии Валевской, которая в начале XIX века была любовницей 38-летнего Наполеона Бонапарта.
Сами духи, кстати, тоже стали легендой. В 70-80-х синий флакон «Пани Валевска» был дорогостоящей реликвией за 7 рублей. Представительниц прекрасного пола привлекал аромат парфюма: жасмин, ландыши, роза, богатый шлейф и благородная горечь.
Кстати, духи «Пани Валевска» выпускаются до сих пор, но в России былой популярности не имеют.
Одежда
Наиболее известными стали джинсы «Одра». Считались неубиваемыми: порвать их было совершенно невозможно. Ткань такого качества, что в мороз становилась буквально колом. Некоторые жестоко дразнили тех, кто носил эту одежду: «в джинсах «Одра» таскают мусорные ведра».
Если же джинсовая одежда такого фасона не устраивала, то купить что-то иное польское можно было у фарцовщиков. Современники вспоминают, что перекупщики продавали зарубежные костюмы за 170 рублей.
Дорого? Тогда можно «подписаться» на польский журнал «URODA» (то есть «красота») с новинками моды. Женщины, кстати, так и делали. Они выбирали самые интересные образы, а шили дома из подручных материалов.
Предметы домашнего обихода
«Это мой гарнитур, польский. 830 рублей. И 20 сверху», — кричал полупьяный и разъяренный Лукашин в «Иронии судьбы…».
Польская мебель считалась средним шиком для интеллигенции. Приобрести ее было непросто: сначала — долго копили, потом — «налаживали связи» с нужными людьми и ждали, когда же загаданный гарнитур доедет до нужного места.
Что же в этих громоздких стеллажах было такого особенного?
Гарнитур не только занимал уйму места и закрывал самую неприглядную дырку в обоях, но и демонстрировал уровень жизни хозяев дома. Под стекло серванта всегда ставили фамильные сервизы, хрусталь. Рядом были книжки: в первом ряду — сочинения Ленина, Горького, Маяковского, ну а во втором — более известные, но менее статусные с социалистической точки зрения писатели, — например, тот же Пастернак или Самойлов.
Автомобильная промышленность
Польша (в отличие от других государств соцлагеря) успешно конструировала собственные автомобильные марки. Они преимущественно использовались внутри страны и практически не поставлялись на экспорт (за некоторыми исключениями).
Перечислим некоторые из них:
- Fabryka Samochodow Osobowych S.A — завод выпускал лицензионные версии автомобилей других государств: сначала — польскую вариацию советской «Победы», затем — линейки седанов, универсалов и пикапов;
- FSD — предприятие изначально выпускало автомобильные кузова, а в 1957 — стало заниматься микроавтобусами разных типов. Некоторые из моделей встречались и на дорогах СССР — например, 521 образец 1968 года с кузовом полукапотной компоновки (Nysa 521/522);
- FSC (Fabryka Samochodow Ciezarowych) — фирма начала свою работу в начале 60-х. Занимались созданием легкого развозного автомобиля. Наиболее известная марка — «Жук», которая поставлялась во все страны СЭВ;
- Star — автомобильный концерн, выпускавший исключительно грузовики (и полностью — комплектующие к ним).
Большинство из этих компаний в 90-е либо разорились, либо стали активно взаимодействовать с более успешными коммерческими структурами западноевропейских государств.
И еще немного, но теперь про… алкоголь.
Водка. Самый популярный российский напиток стал настоящим камнем преткновения между Советским Союзом и Польшей, рассказывал исследователь винного дела Вильям Похлебкин.
Дело в том, что Варшава обратилась в международные инстанции, прося закрепить за собой бренд «водка» (с польского этот термин означает «маленькая вода»).
Аргументировали поляки свои притязания, ссылаясь на летописи и иные документы XIII столетия. В вышеупомянутых материалах указывалось, что алкоголь в Польше производился из зерновых культур не только в лечебных, но и рекреационных целях. Изначально живительный напиток назывался «оковита» — от латинского «вода жизни». В XIV веке название переменили, придумав слово «wódka». При этом первым документом, в котором появился этот термин, стали судебные акты 1405 года. Уже в 1534 году, как заявлял Стефан Фалимеж, в Польше производилось не менее 72 сортов крепкого алкоголя.
Юристы из СССР восприняли такое толкование истории в штыки. Они доказывали, что в Москве узнали рецепт водки еще в 1386 году, когда в столицу приехали послы из европейской Генуи. Однако целительная «водичка», привезенная из заморских стран, современников не впечатлила, так как в Чудовом монастыре она была известна уже в 30-е годы XIV века, а в 1440-1480 годах производство крепких напитков вообще было поставлено на поток.
Представители Советского Союза доказывали свою правоту, ссылаясь на… объективные данные по излишкам хлеба! Дело в том, что во второй половине XV века русские монастыри перешли официально на трехпольную систему севооборота, урожайность пшеницы увеличилась, а у духовных лиц возник профицит хлеба. Полезный и питательный продукт направили на винокурение. При этом стандартом определения напитка в качестве водки стал «полугар» (половина объема «хлебного вина» при поджигании сгорала). Условно это соответствовало 38% спиртовой крепости, которая как раз и была нормативно рекомендована как крепость водки.
Международные инстанции, заслушав обе стороны, завершили спор так: экспортный лозунг «Only vodka from Russia is genuine Russian vodka!» остался за Советским Союзом.