После 24 февраля европейские и североамериканские компании покинули рынок. Уход сопровождался либо передачей региональных подразделений фирм своим российским или зарубежным партнерам по демпинговой цене с последующим переименованием и продолжением работы, либо массовыми распродажами для клиентов, либо тихим завершением функционирования с прекращением какой-либо коммуникации с контрагентами (мы подробно писали об этом здесь).
Вполне очевидно, что собственники торговых центров, предполагая возможность потери доходов от сокращения оборотов или ухода ряда брендов, уже в марте стали искать новых «якорных» партнеров на востоке — в Китае, Турции и даже Иране. Эти страны отреагировали на просьбы руководителей ТЦ разнонаправленно: если Иран практически сразу же откликнулся на помощь, заявив о желании нарастить сотрудничество по всем сферам, то китайские товарищи не изъявили стремления к немедленной активной экспансии.
Почему это происходит?
Существует несколько причин.
Первая — нестабильность экономической ситуации в России, помноженная на логистические сложности. Она создает определенные риски для бизнеса: РФ «для иностранных сетей — черный ящик, непонятно, что будет через неделю или месяц» (такую позицию высказала гендиректор Fashion Consulting Group Анна Лебсак-Клейманс в интервью Ъ). Любой предприниматель желает знать и прогнозировать ближайшее будущее на три года вперед: если этого нет или перспективы туманны, то и инвестирования не предполагается.
Вторая — Пекин опасается вторичных санкций за сотрудничество, учитывая, что на западные страны приходится порядка 35% его экспорта, то есть около триллиона долларов. При этом КНР важны углеводороды и продукты питания, производимые на территории РФ. Именно поэтому «восточный дракон» по факту прибегает к двойственной политике: с одной стороны — не присоединяется к западным рестрикциям (так как демпинг цен по нефти и газу ему выгоден), с другой — не оказывает прямой поддержки, дабы не лишиться доступа к американским и европейским технологиям и рынкам.
Третья — в КНР не до конца понимают, в какие направления внутри РФ можно вложить деньги, чтобы получить быструю и эффективную финансовую отдачу (за весь период Китай вложил в Россию от 30 до 80 млрд долларов, что меньше, чем они инвестируют ежегодно в экономику США, своих заклятых партнеров).
Четвертая — вспышки коронавируса (и политика «нулевой терпимости» к заболеванию) нередко останавливают уже имеющиеся грузоперевозки. Так, например, в апреле из-за неблагоприятной эпидемиологической ситуации в портах КНР образовались «очереди»: число застрявших судов только в одном Шанхае оценивалось экспертами в 300 штук.
Пятая — потенциальные проблемы с интеллектуальной собственностью. Недавний пример — дело Shein, о котором мы уже писали здесь.
И это означает, что Китай полностью откажется от сотрудничества?
Аналитики указывают, что китайцы всегда настроены предельно прагматично: они завоевывают отдельные сегменты российского рынка (или создают условия для возможной будущей активной экспансии), не делая жестких телодвижений, которые могут спровоцировать его зарубежных контрагентов в других странах.
1. С одной стороны — иностранные СМИ сообщают о снижении доли поставок IT-решений для обывателей со стороны крупнейших корпораций Поднебесной (с закрытием некоторых подразделений на территории РФ — например, Huawei остановила продажи в интернет-магазине Vmall в России), с другой — внезапно в потребительском ретейле КНР уже занимает первое место по продажам телефонов (в 2022 году реализовано 1,1 млн штук; продажи Poco выросли на 16%).
2. Опять же с одной стороны в Россию приходят фирмы, намеревающиеся развивать собственные производства: например, в Липецке металлургическая Xibao Group хочет построить собственный завод за 3,7 млрд рублей, а автомобильный концерн Sokon планирует запустить производство электромобилей. Автомобильная отрасль РФ, к слову, считается для китайцев очень перспективной. На рынок легковушек вышел бренд Omoda, планирует запустить продажи Hongqi. Об этом феномене мы подробно писали тут.
Но в то же время: собственно импорт легковушек в РФ из КНР активно сокращается. В мае он упал почти до 32 млн долларов (для сравнения — в марте было 190 млн долларов), в июне — 30,8 млн евро.
И что будет дальше?
Скорее всего, такая взвешенная политика КНР сохранится максимально долго: балансировка (когда происходит экономическое бесконкурентное насыщение отдельных сфер с постоянным оглядыванием на реакцию западных стран) выгодна китайским товарищам.
Именно поэтому прямого и яркого входа торговых сетей из Китая в российские ТЦ или ТРЦ ждать не приходится. Вполне вероятен совсем другой путь: мелкие шажки, где каждое движение сопровождается оценкой сложившейся ситуации и потенциальных рисков (при малейшей опасности — схлопывание уже имеющихся практик).
Также вполне вероятно, китайцы будут заранее регистрировать товарные знаки и промышленные образцы (дизайн) своих товаров и предприятий, а уже затем выводить их на рынок. Так уже поступает их автопром. В перспективе нас ждет все больше и больше брендов из Поднебесной.
Читайте в нашем журнале:
Организация производства и развитие бизнеса в Китае: частые ошибки и рекомендации по защите бренда
Особенности регистрации имен собственных в качестве товарных знаков
Почему Супермен откажется от девиза из-за проблем с товарным знаком
Заглавное фото: Flickr